Зато теперь меня им не догнать, вокруг лишь дружественные корабли. Судя по траектории, построенной искином, которую он предоставил мне для подтверждения курса, через двадцать две минуты корабль выйдет на разгонную прямую…

Стоп! Какая разгонная прямая, какой нахрен прыжок, у меня тут почти три сотни человек на борту. Да моя система жизнеобеспечения их двое суток полета до ОПЦ кислородом кормить опупеет, я уж про воду и медикаменты разные не говорю! Наехал на искин.

— Поступила директива командования на немедленный старт, — невозмутимо сообщил он.

Вот значит как, директива от командования. Ну-ну, если им так эти пассажиры важны, то что же они их на более подходящее транспортное средство не пересадят, где вероятность привезти к пункту назначения полный трюм трупов гораздо меньше!

Уже собирался связаться с непосредственным начальством, когда, глядя на обзорную карту системы, челюсть моя буквально упала, и я немедленно подтвердил траекторию разгона, признав свою крайнюю недальновидность.

Сенсоры фиксировали множественные возмущения и на тактической карте отмечались новые маркеры маток кочевников. Всего перешло уже более семидесяти, и они продолжали прибывать…

Черт, похоже, нашелся кто-то, кто собрал новую Большую орду. И в этот раз они решили в Содружество не лезть. Учли прошлый опыт. Походу, скоро во фронтире может образоваться новое государство. С имперскими замашками.

Глава 20

Первый прыжок прошел нормально, зато во время второго начались проблемы. А как иначе, система жизнеобеспечения на «Скифе» была рассчитана максимум на двадцать человек, и то мне и в страшном сне не могло присниться, что я столько народа повезу. А тут почти три сотни, да еще и раненые есть. Целый один, его во время краткой перегрузки о стенку очень неудачно приложило, так что руку сломал и, видать, не очень удачно, раз весь полет в медкапсуле пролежал.

Короче, чувство у меня есть навязчивое, что и систему жизнеобеспечения после этого рейда придется в чувство приводить. Катализаторы там и фильтры всякие менять, а систему рециркуляции воды и прочих биологических жидкостей так просто промывать придется, а то она бедная наглухо засорилась.

Пищемат продержался до конца полета, но вот запасов питательной смеси, которая для всего корабельного рациона основа для синтеза разных блюд и которой у меня был более чем годовой запас, просто не осталось.

Казалось бы, чего там полетать в стеснении двое с половиной суток, в тесноте, да не в обиде. Может, это и так, когда все пассажиры взрослые, вменяемые люди. А тут почти две сотни детей от трех до четырнадцати лет, которые хоть и стараются вести себя тише воды да ниже травы, но вот никак это у них не получается. И еще они кушать и пить просят постоянно… на то они и дети, чтобы жрать хотеть все время.

Пусть кушают, мне не жалко. После того, что они пережили, это лишь маленькая радость, что им в состоянии дать в данный момент.

Из рубки я почти не вылазил, только один раз в трюм сходил людей подбодрить, сообщить, что все уже позади и мы летим в новый дом… Неправильно сказал, не учел психологический момент, поэтому поспешил обратно, чтобы такого количества детских слез не видеть. Ну да, когда к тебе девочка трехлетняя подходит и, дергая за скафандр, спрашивает, где ее мама, поневоле стараешься от ответа увильнуть. И плевать ей на дом, ей маму надо. Я бы, может, с ними, детьми в смысле, и посидел бы, поразвлекал их, да вот только после таких вопросов что-то в груди щемить начинает.

Хотя, если хоть чего-то в жизни понимаю, то не все с их родителями так однозначно. Более того, думаю, девочка, что мамку ты свою еще увидишь, да и папку, возможно, тоже. Если флот вернется потом на ОПЦ, а не махнет куда-нибудь еще. Если я прав в своем предположении. А в нем я процентов на девяносто уверен, потому что тогда все в логическую цепочку выстраивается очень хорошо. Людям периодическое пребывание на планетах необходимо, тем более детям. Им вообще на кораблях, по уму, делать нечего. Тем более на боевых, тех, которые в дальние рейды систематически ходят. А до Содружества отсюда далеко…

Но ведь я-то знаю, что, не всем так повезло… Поэтому лучше в рубке посижу, пока нервы еще окончательно не истрепались. Есть у меня предвидение, что на ОПЦ на восстановительные процедуры будет бесконечная очередь.

Реактор второй Тоготу запустить так и не удалось, поэтому шли мы сейчас на одном. Так что двое с половиной суток это еще совсем не плохо.

Из перехода вышли в числе последних. Сенсоры еще не успели отработать, как на связь вышел диспетчер ОПЦ.

— «Скиф», ОПЦ на связи.

— Слушаю, ОПЦ.

— «Скиф», вам открыт коридор на второй причал. Конец связи.

Искин рапортовал о получении маршрута и предписания следовать им. Чудеса, да и только. Сколько здесь летаю, а на такой дистанции диспетчер со мной на связь ни разу не выходил. Они и возле станции не особо стараются, я же не межсистемник полуторакилометровый, меня, когда сильного движения нет, вести совсем не обязательно, — сам сяду. Тем более и док у нашей с Тоготом компании свой есть.

А тут прямо с порога и коридор открытый дают. Нужно пользоваться моментом, когда еще таких почестей снова удостоюсь.

Буркнул в пустоту:

— Маршрут принял. Конец связи.

Возле станции, да и на всей остальной орбите Фолка было достаточно свободно. Как я понял, из рейда на Бегаз легких кораблей вернулось от силы половина. Чего не скажешь о тяжелых, они хоть и потрепанные, но были почти все из тех, кто изначально с Фолка уходил, даже наоборот увеличили свою численность за счет пятерки кисадийских рейдеров, висевших сейчас на орбите ОПЦ как раз над вторым причалом. Раскрылись массивные створки внешних ворот, искин ожидаемо аккуратно подвел корабль к стыковочной площадке, зацепился захватом, ворота закрылись, в отсек хлынула атмосфера. Двигатели еще на подлете отключили, стыковались на антигравах. Основные системы в большинстве своем перешли на внешнее питание, реактор перешел в ждущий режим, да и по нормам перевод реактора на спящий режим при стыковке к станции обязателен, мало ли что. Мы, можно сказать почти дома, можно позволить себе немного расслабиться.

— Фил, ты там со всеми делами разбирайся, а я сразу на верфь. Договорились?

— Без проблем. Тер, только одна просьба, оставь местечко для «Скифа». Уж что-что, а ремонт он заслужил. Хорошо?

Тогот улыбнулся, по-хорошему, без обычной насмешки или скрытой издевки.

— Не волнуйся, для этого корабля место там всегда найдется.

Он провел рукой по панели управления, хлопнул меня по спине и, поднявшись с кресла, двинулся в сторону стыковочного шлюза.

Я тоже поднялся, но мне прежде всего надо было организовать выгрузку вынужденных пассажиров, все остальное потом. Осмотрел внутренние отсеки на предмет загромождения. Понятно, что этого быть не должно, но мало ли какой дроид-ремонтник посреди прохода какие-нибудь работы вести затеял, следуя мудрому плану текущего ремонта, разработанного искином и мной утвержденному. У нас тут не прогулочная яхта, а самый что ни на есть легкий крейсер, с самыми что ни на есть мародерскими наклонностями, так что комфорт и легкость передвижения неожиданных пассажиров это самое последнее, о чем искусственный интеллект будет думать. И я с этим полностью согласен.

Проходы оказались полностью пусты, ничего не мешало выгрузке. Все прилегающие отсеки были закрыты еще с предыдущего старта, перед боем, и раскрывать их никто не собирался, таким образом, к разгрузочной аппарели вел один широкий коридор без ответвлений и тупиков.

Вышел наружу. Возле опущенной аппарели меня уже ждали несколько военных в боевых скафандрах, чиновник эмиграционной службы, врач, три звена штурмовых киберов, пять универсальных, двое безопасников ОПЦ, куда без них, и целая толпа народа полувоенного вида. Молча кивнул и отошел в сторону. Безопасники подошли ко мне, а остальной народ вслед за дроидами хлынул в трюм.